Размышления А.Кугаевского. Взято из рецензии на Aghora — Formless (2006)
линк: http://delugezine.com/reviews/aghora-formless-2006/
» …. …. В связи с этим хотелось бы сделать небольшое, но крайне важное лирическое отступление: я наблюдаю показательное преображение Перегруженной Гитары в поп-музыке, прекрасно демонстрирующее механизм ассимиляции человеческих ценностей корпоративной машиной. Перегруженная гитара — один из неотъемлемых, ключевых инструментов металла, и там она, по идее, является инструментом выражения музыкальной мысли, а не знаком того, что сейчас будет громкий припев с «эмоциональным» подъёмом. (внимание: далее идёт груз терминологией, терпите или читайте сразу следующий абзац) Другими словами, корпоративная машина мифологизирует язык субкультуры для того, чтобы впарить новый товар своим потребителям: она берёт существующую первичную знаковую систему (гитара как музыкальный голос есть знак, где наблюдается художественное и неразделимое единство абразивной сонорной формы и экспрессивного содержания развивающейся музыкальной мысли), и интерпретирует эту чужую систему своим убогим метаязыком штампов, создавая этим самым собственную, вторичную знаковую систему, готовую к продаже. Формой в такой вторичной знаковой системе является та самая первичная знаковая система, описанная выше, а содержанием вторичной знаковой системы является интерпретация формы, являющейся первичной знаковой системой. Разумеется, корпоративная машина, следуя принципу «appeal to lowest common denominator», наполняет свою вторичную систему примитивным, доступным широкой массе homo consumerus содержанием, по суди сводящимся к «вот она я, громкая и тяжёлая гитара, значит, сейчас в песне начался припев, с которым по графику приходит срежисированный накал страстей». Такая интерпретация на корню уничтожает изначальное содержание первичного знака и нивелирует его до того пресного и стерильного состояния, в котором получившийся результат смогут проглотить, не поперхнувшись, обыватели. Этот механизм используется корпоративным масскультом для ассимиляции любых популярных в той или иной субкультуре знаков, имеющих с точки зрения масскульта коммерческий потенциал.
Кстати, особый интерес для меня представляет то, что субкультура реагирует на такую ассимиляцию крайне негативно, ведь это хорошо объяснимо — подобные знаки являются частью особого, персонального языка (язык здесь в широком смысле) музыкальной субкультуры, с помощью которого, в частности, идёт позиционирование людей в культурном пространстве («свой-чужой», «врубается-отторгает» и т.п.); на этом языке общаются как музыканты, так и слушатели. Так как такой язык является частью нашей индивидуальности, нашего «Я», входя в список работающих в нашем сознании языковых кодов (то есть, мы думаем и на нём, и, соответственно, воспринимаем реальность в том числе и в его разрезе), то подобные ассимиляции, по сути, лишают людей частички своего «Я», своей индивидуальности, личности, поэтому результат (негативная реакция субкультуры на кражу и десемантизацию своего языка), повторюсь, вполне закономерен. …. ….»